Сеймур Казымов
35 летний тракторист из Азербайджана Эльшад Алекберов все еще помнит день, когда потерял отца. Это было 15 июня 1992 года, разгар Нагорно-Карабахского конфликта. Алекберову тогда было 10 лет.
"Моя мама приготовила хянкал [азербайджаское блюдо из теста], и как только мой отец приступил к еде, за ним приехал автобус, который забирал добровольцев. Он уехал и не вернулся.”
Только 67 из 420 добровольцев пережили нападение на деревню в Агдере Сиркаванд, в восточной части Карабаха, вспоминает дядя Алакбарова - один из добровольцев, 62 летний Хидаят Мустафаев.
Мубариз Алекберов, 36 летний тракторист из деревни Кичикли, Агдам был одним из 15 раненых.
"Я перевязал ему руку и посадил в машину,” - вспоминает Мустафаев. В результате интенсивных боев автомобиль, по-видимому, попал под снаряды, взорвался и разбился. «Когда мы добрались до машины, мы не смогли никого найти».
Большинство зарегистрированных пропавших без вести - солдаты.
В целом Международный комитет Красного Креста насчитывает около 4 500 солдат и мирных жителей с обеих сторон, пропавших с 1992 года, когда начались широкомасштабные бои, но предупреждает, что информация неточная.
Предприниматель Захид Алиев, чей брат, 36 летний сержант Таир, пропал спустя несколько месяцев после Алекберова, утверждает, что добровольцы "находились на связи с армянами при помощи рации.”
Таир Алиев пропал 4 Сентября 1992 года после боев в деревне Абдал Гюлаблы, Агдам (регион, граничащий с Карабахом).
«Два солдата рассказали нам о его травмах», - говорит 55-летний Захид Алиев. «Что с ним произошло потом, мы не знаем. "
Чтоб узнать, о том что случилось с его братом, Алиев четыре раза был на встрече с армянскими добровольцами в деревне Чартаз, в районе Ходжавенд.
До своего исчезновения сам Таир Алиев, который говорил по-армянски, «неоднократно брал пленных армянских военнослужащих и обменивал их на азербайджанских пленников», - утверждает его брат.
Но от этого ничего не изменилось.
"Однажды, [Армяне] сказали, что мой брат у них в заложниках; на второй встрече сказали, что он мертв, и что его тело находится у них. Они просили денег, чтоб отдать тело взамен.”
"На четвертой встрече они сказали мне, что я больше не увижу брата,” - вспоминает он.- " Они так и не сказали, был ли он жив или мертв. Потом, сколько я его ни искал, не смог найти. До самой смерти я буду ждать возвращения брата.”
В случае с Мубаризом Алекберовым, добровольцы старались обменять погибшие тела армян на азербайджанцев, добавляет Мустафаев, но найти его среди тех тел не удалось.
"Я не верю, что он вернется,” шепотом говорит мать Алекберова. В память об отце, внука называют в его честь.
Установление хронологии жизни пропавшего человека может быть ключевым для определения его или ее судьбы, комментирует Аваз Гасанов, бывший представитель Азербайджана в "Государственной комиссии по делам военнопленных, заложников и без вести пропавших граждан”, некоммерческой организации, исследующей подобные случаи.
"Чтобы определить точные цифры, иногда мы отправлялись в воинские части и тюрьмы. Также, посещая деревни, уточняли информацию от людей, проживающих там”, - дополняет он. «К сожалению, наши поиски не всегда давали положительные результаты, поскольку канцелярские работы в начале войны велись не точно, а карты территорий несколько раз менялись ».
Работая в Армении и в Карабахе, рабочая группа Гасанова нашла и передала родственникам несколько пропавших тел.
Для некоторых даже маленький намек может стать многообещающим. Десять лет назад до семьи Эльшада Алекберова дошел слух о том, что якобы какая-то женщина видела Мубариза Алекберова на фабрике по производству ковров в Иране. Незнакомка утверждала, что он передал через нее письмо. Бакинский офис фабрики не имел никакой информации по этому поводу и все отрицал.
Ахунд мечети Джума в Барде, город на западе Азербайджана , Рамазан Гусейнов, понимает насколько важно получать информацию из первых рук.
Во время Карабахского конфликта, неопознанные тела доставлялись в его мечеть.
Самая последняя такая находка была в 2015 году, но от 74 летнего Сурхай Гулиева, жителя деревни Учоглан в регионе Агдам, она все же ускользает.
Гулиев потерял двух сыновей во время Карабахского конфликта: 20 летнего Таира - солдата, который пропал в 1993 году после того, как в последний раз был замечен в деревне Храморд и 19 летнего Рафаэля, который был убит годом позже.
«Из нашего дома видна деревня, где мой сын, Таир, пропал без вести, я смотрю на нее каждое утро», - говорит Гулиев. «Люди не найдены, но их никогда не забудут».
www.chai-khana.org/ru/azierbaidzhan-propavshiie-no-nie-zabytyie
(Chai khana)
www.anews.az
Следите за нами в социальных сетях !
