Если бы колонисты, подобно многим нашим современникам, просто бросали пустые бутылки и обертки за борт, то волны Атлантического океана и солнечный свет превратили бы этот мусор в мириады крошечных кусочков, которые по сей день качались бы на океанских волнах, впитывая токсины вдобавок к тем, что содержались в них изначально, пока их не съест какая-нибудь невезучая рыба или устрица; в конце концов они могли бы попасть в желудок и кому-нибудь из нас.

Неизвестно, сколько времени потребуется, чтобы весь этот пластик полностью разложился на молекулы: одни считают, что 450 лет, другие — что это не произойдет никогда.

 

Тем временем плавучий пластик, по оценкам ученых, ежегодно губит миллионы морских животных. Точно известно, что пластик причиняет вред почти 700 видам, среди которых есть и очень редкие. В некоторых случаях это можно увидеть воочию — например, когда животные гибнут, удушенные брошенными рыбацкими сетями или упаковками для банок. Но гораздо большему количеству живых существ наносится невидимый вред. Морские обитатели всех размеров, от зоопланктона до китов, поедают микропластик — кусочки размером менее 5 миллиметров. 

Ученые наблюдали в лабораторных условиях, как морские бокоплавы Orchestia gammarellus, похожие на крошечных креветок ракообразные, пожирают куски полиэтиленовых пакетов — и определили, что эти малютки могут раскромсать обычный пакет на 1,75 миллиона микрочастиц. Особенно быстро они грызут пластик, покрытый образованной микроорганизмами слизью — их обычной пищей. Пластик они, конечно, не переваривают, а отрыгивают или выделяют с экскрементами.

 

Микропластик обнаруживали в океане везде, где бы ни искали, — от глубоководных донных отложений до плавучих льдов в Северном Ледовитом океане — растаяв, эти льдины могут сбросить в воду более триллиона кусочков пластика. На некоторых пляжах острова Гавайи до 15 процентов песка на самом деле представляют собой микропластик.

Но как же мы дошли до этого? Когда волшебное изобретение человечества впервые повернулось своей темной стороной? Такой вопрос можно задать о многих чудесных технологиях. Пластик облегчил полеты в космос и произвел революцию в медицине. Благодаря ему каждый автомобиль и авиалайнер весят и стоят меньше, чем могли бы — а это позволяет беречь горючее и делает их доступным для многих. Превращаясь в легчайшую упаковочную пленку, он продлевает срок годности продуктов. Каждый день пластик спасает человеческие жизни — ведь из него делают подушки безопасности, медицинские инкубаторы для недоношенных детей, мотоциклетные шлемы и те самые проклинаемые сегодня пластиковые бутылки, в которых питьевая вода доходит до бедняков в странах третьего мира.

 

А одним из первых благих деяний пластика стало спасение диких животных. В середине XIX века клавиши для роялей, бильярдные шары, расчески и всевозможные безделушки делали из слоновой кости. Когда слоны оказалась на грани исчезновения, а слоновая кость стала роскошью, одна бильярдная компания объявила, что выплатит 10 тысяч долларов тому, кто найдет ей замену. Как рассказывает Сьюзен Фрейнкель в книге «Пластик: история отравленной любви», вызов принял изобретатель-любитель Джон Уэсли Хьятт. Его новый материал, названный целлулоидом, был произведен из целлюлозы — полимера, содержащегося в любом растении. Компания Хьятта уверяла, что сведет на нет необходимость «обшаривать Землю в поисках материалов, становящихся все более редкими». Целлулоид не просто спас жизни некоторому количеству слонов, но и поспособствовал превращению бильярда из аристократического развлечения в игру, доступную обычным работягам.

 

И это лишь одно из самых значимых изменений, которые пластик привнес в нашу жизнь и благодаря которым мы вступили в эпоху материального изобилия. Пластиковая революция набрала обороты в начале XX века, когда многие вещи начали делать из того же сырья, которое стало источником дешевой энергии, — из нефти. В ходе ее переработки образуются побочные продукты, например, этилен. Химики обнаружили, что молекулы этилена можно использовать как строительные кирпичики — мономеры — для создания разнообразных новых полимеров (скажем, полиэтилентерефталата) — вместо того чтобы пользоваться природными полимерами. Открылся целый мир новых возможностей: из пластика, казалось, можно делать все, что угодно. Так оно и было, поскольку этот материал очень дешев. Настолько дешев, что мы начали производить вещи, изначально не предназначенные для того, чтобы хранить их, — одноразовые. Сегодня, 60 лет спустя, около 40 процентов из 406 миллионов тонн производимого в год пластика используется для изготовления одноразовых предметов, по большей части — упаковок, которые обычно выбрасывают уже через несколько минут после покупки. Объем производства рос головокружительными темпами: почти половину всего пластика изготовили за последние 15 лет. В прошлом году компания «Кока-Кола» (пожалуй, крупнейший в мире производитель пластиковых бутылок) впервые раскрыла информацию о точном их количестве: 128 миллиардов штук в год. «Нестле», «ПепсиКо» и другие также наводняют мир этой тарой.

 

Производство в этой сфере намного превысило возможности по утилизации мусора. Вот почему так сильно страдают океаны. 

Обнадеживает, что проблема пластикового мусора в последнее время привлекает повышенное общественное внимание. Вот неполный список хороших новостей, поступивших с 2014 года: в Кении запретили использовать полиэтиленовые пакеты (нарушителям грозит крупный штраф и тюремный срок); Франция собирается к 2020 году объявить вне закона пластиковые тарелки и чашки; в США, Канаде, Великобритании и еще четырех странах скоро вступит в силу запрет на использование мельчайших пластиковых шариков в скрабах (они служат для отшелушивания омертвевших клеток).

 

 

Крупные корпорации тоже пытаются учитывать общественное мнение: «Кока-Кола», «ПепсиКо», «Амкор» и «Юнилевер» пообещали к 2025 году полностью перейти на тару, которую можно перерабатывать, использовать заново или подвергнуть биоразложению. А «Джонсон и Джонсон» (а теперь и вся Великобритания) отказываются от пластмассовых ушных палочек и возвращаются к бумажным.