Сегодня в Азербайджане отмечают очередную годовщину «черного января», когда подразделения Советской армии подавили в Баку выступления политической оппозиции. Вторжение в Баку крупного контингента частей Советской армии, внутренних войск и отрядов специального назначения сопровождалось расправой над мирным населением.

В общей сложности было убито 133 человека, ранено 744 человека, незаконно арестовано 841 человек и 5 человек пропало без вести. Были разгромлены и сожжены 200 домов и квартир, 80 автомашин, в том числе и карет скорой помощи. Среди убитых были женщины, дети и старики, а также работники скорой помощи и милиции.

В ночь с 19 на 20 января одних палачей заменили другие - специальные войсковые подразделения вошли в Баку для уничтожения оставшихся в городе. Очевидцы той трагической ночи до сих пор пребывают в шоке, хотя прошло уже более 20 лет, и не могут понять, как можно было так зверски обойтись с мирным населением, пребывавшем в растерянности, ведь никто не ожидал такого от военного контингента собственной страны.

Министром обороны в то сложное для страны и армии время был Дмитрий Язов, которому инкриминируют исполнение политических решений Горбачева.
Собственный корреспондент азербайджанского канала Lider TV в России Анар Гасанов побеседовал с 90-летним маршалом Советского Союза в одном из военных госпиталей, где тот проходил лечение:

- Дмитрий Тимофеевич, говорят у каждого своя правда, но лично я так не считаю. Правда не может быть у каждого своя, правда одна. Вспомнил я это изречение, в связи карабахским конфликтом, сыгравшего немалую роль в развале СССР. Вы были в центре тех событий. В связи с этим я хотел бы узнать ваше мнение, кто же все-таки виноват в произошедшем?

- Во время землетрясения в Армении, это был период горбачевской перестройки, конфликт уже начинался, я участвовал на заседании видных армянских деятелей культуры. Когда писатель Сильва Капутикян заговорила о Карабахе, Горбачев в своеобразной манере спросил:

«Вы говорите об Арцахе?» Армяне называют Карабах «Арцахом», и это им понравилось. Они заулыбались и сказали Горбачеву: «Вы знаете историю». На самом деле Горбачев не был знаком с историей, ему кто-то просто рассказал об этом факте и он ввернул это, чтобы понравится армянам. На этой встрече были затронуты серьезные вопросы. Армяне требовали отторгнуть Карабах от Азербайджана.

На заседании присутствовали также члены Политбюро ЦК Николай Рыжков, Слюнков. Мы, взглянув друг на друга, поняли, что Горбачев ведет не тот разговор, нельзя подливать масла в огонь. Мне как министру обороны уже было известно, что армяне к этому времени выгнали из своих земель 172 тыс. азербайджанцев.

Особенно сложная ситуация была в Сумгаите. Это вызвало шок в Политбюро. Горбачев пригласил Крючкова, меня и Бакатина, сказал, что в Баку положение очень напряженное, что разговаривал по телефону откомандированными в Баку с Гиренко и Примаковым, которые считают, что в Баку надо срочно объявить чрезвычайное положение, потому что «азербайджанцы выбрасывают армян из окон и пахнет тут большой кровью». Крючков тогда схитрил - вместо себя отправил заместителя Бобкова. Я же сам поехал, и в итоге оказался старшим в делегации. В Баку собрали Гиренко, Примакова, Муталлибова и других членов ЦК Азербайджана и я заявил, что в 3 часа дня объявим ЧП.

Вылетая из военного аэропорта Чкалова в Москве, я уже отдал приказ, какие десантные полки в какие регионы необходимо послать. Мы по радио объявили о введении войск в город, но по телевидению не смогли объявить, так как его взорвали. Не знаю, кто это сделал. Но по радио мы объявили, что просим людей не выходить на улицы, так как в город будут введены войска. Причем войска были введены не с целью убивать, а с целью просто стабилизировать обстановку, не допустить конфликта между армянами и азербайджанцами.

- В Баку, по официальным данным, погибло 136 человек.

- Вы имеете в виду, когда были введены войска?

- Да именно.

- Мы не убили ни одного человека.

- Но есть факты, что несколько человек были убиты штыками из автоматов, а сотрудников Национальной Академии Наук Азербайджана убили прямо в их же автомобиле.

- Мне не было доложено ни об одном случае, что кого-то застрелили наши солдаты.

- Дмитрий Тимофеевич, а машина скорой помощи, которая осталась под танком?

- Я не знаю о машине скорой помощи, которая осталась под танком. В Баку вообще не было танков. В Баку были боевые машины пехоты.

- Путин побывав в Баку, посетил аллею Шахидов и сказал, что это военное преступление руководства Советского Союза.

- Пусть говорит. Он говорит, что это преступление Советского Союза? Но ведь, советское правительство было не только в Москве, но и в Азербайджане. Все сегодня отрицают то хорошее, что было в Советском Союзе. Это заявление Путина сделано, для того, чтобы просто как–то объяснить…

- Мы с вами встречаемся накануне очередной годовщины тех событий. Чувствуете ли вы себя в какой-то степени виновным в событиях 20 января или же вы считаете, что выполняли приказ?

- Чувствую ли я вину? Я выполнял чужой приказ, сейчас человек, который отдавал приказы, от всего отказывается. Я до сих пор не могу выезжать из страны. Куда я поеду, если меня могут арестовать, потому что я ввел войска, ЧП тоже объявил я, и в расстреле людей тоже считают виновником меня. Кого обвиняют?! Меня, Язова! Я не приказывал стрелять в людей. Причем как в Баку, так и Вильнюсе. Я приехал, потому что прислали. Прислали не только меня, но и министра внутренних дел, секретаря по госбезопасности. Разве за внутреннее положение в стране я должен отвечать один?