- Радостного в сегодняшней журналистике я вижу довольно мало. На мой взгляд, в настоящее время азербайджанская журналистика не может выполнить те задачи, которые традиционно, исторически была заложены в основу этой профессии, когда все это создавалась. Причина состоит в том, что медиа зависима, а любая зависимость в средствах массовой информации губит всякое развитие. Я думаю, что главная причина именно в этом. Кризис, начавшийся в начале 90-х годов прошлого столетия, который продолжается и по сей день, приобрел хроническую форму. Но свой внутренний потенциал азербайджанская пресса сохраняет. Думаю, что при удачном стечении обстоятельств развитие и поднятие отечественной журналистики займет не менее трех-пяти лет. 

- Меня часто упрекают именно Советом прессы (смеется). Мы еще тогда говорили, что появление Совета прессы – это преждевременная, но вынужденная для Азербайджана мера. В то время было постановления правительства о создании Совета прессы. На мой взгляд, тогда правительство не совсем точно разобралось в сути данного совета. Конечно, нельзя было допускать, чтобы Совет прессы был создан как государственная структура в то время, когда только-только было ликвидировано Министерство информации и печати. Мы были вынуждены форсировать процесс создания этого совета. В этом процессе приняла участие огромная группа журналистов, практически большинство местных СМИ. Если вы спрашиваете – это был удачный проект или нет, то я отвечу так: к большому сожалению, Совет прессы не выполнил те задачи, который должен был выполнить. Скажу больше, я думаю, он не был способен это сделать. 

Процессы, которые пошли в азербайджанской прессе, начались после 2003-го года, а Совет прессы был создан как раз в марте этого года. Любые журналистские организации, включая союзы журналистов, и в первую очередь, такие большие организации, как Советы прессы, ничто без сильных устоев и сильных средств массовой информации. Сегодня 90% СМИ, которые составляют этот Совет прессы, даже не в состоянии платить те мизерные взносы, за счет которых должна существовать эта организация. Подумайте, если сами СМИ не платят, то откуда возьмутся средства, на которые будут существовать такие организации, как Совет прессы? Конечно, таким образом, средства поступят из правительственных или около правительственных источников и т.д. А это в свою очередь противоречит самой сути Совета прессы. Поэтому мы попадаем в такой заколдованный круг, где начинаем искать виноватых, к числу которых, иногда приписывают и меня (смеется). 

- Чтобы разговор был ясен, я приведу турецкий пример. Почему именно турецкий, спросите вы? Когда нам приводят американский или европейский примеры, то многим это не нравится, что, мол, эти страны находятся от нас далеко и все такое. Турков мы считаем своими, поэтому остановимся именно на турецком примере. Сегодняшнее состояние журналистики в Азербайджане – это примерно журналистика Турции 70-х годов прошлого столетия. Однако, в 80-х годах турецкая пресса, возможно, была уже одной из ведущих в Европе, по крайней мере, не хуже, чем другие ведущие журналистские центры Европы.  

Что нужно для этого развития? Нужен интеллектуальный кадровый потенциал. Да, у нас имеются определенные слабости, но в целом для такой небольшой страны, как Азербайджан, имеется опытная группа и определённый интеллектуальный потенциал, необходимые для развития. Необходимы финансовые средства, которые я бы поставил на первое место. Азербайджан владеет средствами. Проблема состоит в том, что за последние 20 лет бюджет страны увеличился 20 раз, а журналистика идет ненормальными путями развития, и выброшена на обочину этого развития. Если в стране есть средства, если идет большой приток, то это просто не может идти, при нормальном раскладе дел, мимо журналистики. Так как вся экономика и общественная жизнь страны плотно переплетены с журналистикой. Журналистику обходят стороной потому, что существуют искусственные формы управления, искусственные механизмы урегулирования вопросов жизни средств массовой информации, где и возникает основная проблема.  К тому же, для развития необходимы технические, информационные ресурсы, которых в нашей стране также достаточны. Порой инфраструктурные и технологические вопросы опережают  даже возможности человеческих ресурсов и финансовые возможности СМИ. 

Остается только законодательство. Все остальное в руках человека. Значит, главное – это наличие желания,  и тогда, я вас уверяю, что за 3-5 лет мы сможем изменить законодательную базу, создать нормальные условия для конкуренции, убрать преграды на пути финансового самосуществования СМИ, и вы увидите, как это все развивается.       

- Безусловно, этот фактор имеется. Сегодня от журналистов требуют ответственности, чтобы мы избегали слухов, писали точно и были ответственными. Перед нами даже ставят условие – для принятия закона о диффамации, для либерализации определенных законов  и норм, которые управляют этой сферой, нужно, чтобы журналисты стали ответственными. Хочу отметить, что несвободный человек никогда не станет ответственным. Свобода слова приносит обществу много проблем и трудностей, но единственная форма и путь решения этих проблем – это предоставление СМИ большей свободы. Не будучи свободными, журналисты и СМИ не будут ответственными.

 

Помню время, когда в Азербайджане официально существовала печатная политическая цензура. Сегодня эта цензура тоже существует на уровне редакторов, каких-то руководителей, экономических центров и т.д., но это не официальная цензура. Когда цензура в Азербайджане была отменена, ко мне пришел главный редактор ведущей оппозиционный газеты и спросил меня: «Что нам теперь делать? Как нам быть?». Я спросил: «В каком смысле? Что значит - как быть. Надо радоваться?». Тогда он сказал следующее: «Нет. Дело в том, что до сих пор мы писали, что хотели, зная, что там сидит цензор и будет вычеркивать то, что не надо. Не было особой необходимости думать о том, что можно писать, а что нет. А теперь нам придется думать, что пустить в печать, а что нет, потому что нет цензуры». Из этого исходит, что без свободы не будет необходимой ответственности. Поэтому, я вижу главную причину наших проблем в более философском и организационном планах, в организации нашей жизни. Конечно, внутри этого имеются информационные центры, которые закрыты, другие информационные центры манипулируют средствами массовой информации, многие СМИ даже не имеют финансовых возможностей добыть эту правдивую информацию. Все перечисленное играет свою роль в этом вопросе.     

    

- Эта проблема имеется. Мы долгое время проводили мониторинги и следили за этим процессом. Интересно то, что какого-то тотального запрета ну пути к информации, просто нет. Что показывает практика? У нас в стране есть министерства, с которыми практически невозможно работать, до них просто невозможно достучаться. Однако, попадаются министерства, с которыми работается очень даже легко. Отсюда исходит, что некоего тотального запрета не существует. С другой стороны это говорит о том, что ситуация пущена на самотек. Если попадается хороший руководитель, понимающий и важность пиара, и значение СМИ, то дела идут хорошо. В противном случае попадается руководитель, который говорит, что он – это король, он информация, и если он захочет, то даст СМИ информацию, если нет, то он этого не сделает. Если глава министерства король, то, что в этом случае делать простому руководителю пресс-службы, который, по сути, является просто винтиком, от которого мало что зависит. Такого не бывает, чтобы руководитель пресс-службы был с семью пядью во лбу, и только благодаря ему информационная структура работала хорошо. Над его головой всегда стоит руководитель, который в противном случае возьмет и примет против него жесткие меры. Поэтому, главы многих пресс-служб даже в тех структурах, которые должны быть полностью открытыми  обществу, ничто без слова своего руководителя, которому они должны доложить, причем найти для этого необходимую возможность, поймать его и спросить: от нас хотят получить такую-то информацию, а можно мы ее пустим в СМИ или нет?  

В этом плане хочу отметить интересное введение Министерства образования, согласно которому все университеты должны отвечать на какие-то вопросы журналистов или предоставлять СМИ любую информацию только после согласования с Министерством. Вы представляете себе, что это такое? Это ведь развал всей работы! 

- В настоящее время практического значения закон о диффамации фактически не имеет. В первую очередь, это вопрос принципа со стороны азербайджанских властей, и принципа со стороны западных организаций. Во-вторых, это какая-то ограничивающая форма закона, которая как дамоклов меч висит над головами журналистов и оказывает на них психологическое давление.

 

Диффамационные пункты применяется не так широко.  Против журналистов применяются другие статьи, которые так итак останутся в уголовном кодексе АР, поэтому я подчеркиваю, что закон о диффамации сегодня не имеет практического значения. Однако, его принятие психологически будет серьезным шагом, так как журналистам станет легче работать.  Почему нам говорят, что журналисты должны быть готовы, если государство примет этот закон, то журналистов будут убивать на улице? Хорошо, тогда почему  журналистов не убивают в Армении, Грузии, Украине? Неужели самые нецивилизованные и отсталые именно азербайджанцы. В этом аспекте имеется какой-то унизительный момент, а с другой стороны – это недоверие к нашим журналистам, которые несмотря ни на все перечисленные и не перечисленные нами проблемы, продолжают работать и делать очень много для независимости этой страны, и для поднятия ее имиджа на международной арене, насколько это возможно, имею в виду ее узнаваемость и уважение.  

- В принципе в Азербайджане есть журналисты или блоггеры, которые арестованы за распространение определенного рода информации и т.д. Почему-то, власти порой забывают об этом, когда говорят, что у нас нет журналистов, арестованных за  свою профессиональную деятельность. Однако, подавляющее большинство арестованных журналистов арестованы за хулиганство, наркотики и за другие элементы . Проблема состоит именно в этом, когда я говорил о том, что закон о диффамации не имеет большого практического значения. 

Есть два аспекта. Первый, если обычно арестовываются и сажаются журналисты  критически настроенных средств массовой информации. Второй, если все действия против журналистов (силовые, не силовые, шантаж и т.д.) остаются в конечном итоге безнаказанными, то  в стране создается сильное общественное мнение, что во всем этом участвуют власти. Даже если допустим тот факт, что власти здесь не причем! В Азербайджане журналисты, которые в основном попадают под аресты, это сотрудники ведущих, известных средств массовой информации, которые критически настроены, которые обладает известностью. Можно найти тысячи жуликов, которые под именем нашей профессии собирают в стране дань и прочее.  И они попадаются раз в год. В тех случаях, когда журналисты попадаются под горячую руку чиновников или не чиновников, репортеров избивают, практически ни один из этих случаев (были исключения) власти не доводят до конца. Почему в одном случае обеспечивается высочайший уровень расследования дела, который завершается наказанием виновников, а в других случаях - эти виновники практически не находятся. 

- (Смеется). Наверное, это разочарование. В определенный момент я пришел к тому, что те принципы, которые я считал для себя возможными, они сегодня практически не работают и не нужны. В этой сфере в данном случае сложно что-то изменить. Поэтому я больше работаю на будущее, имею в виду те вещи, которые я создаю. Я стал больше заниматься собственным творчеством. Сейчас работы у меня даже больше, чем прежде. Я написал роман-репортаж, перевел три книги, выпустил три книги «Великие заблуждения истории». Сейчас составляю словарь туристических терминов.

 

Параллельно работаю над сценарием фильма о жизни азербайджанского поэта Микаила Мушвига для турецкого телевидения. Я считаю, что сегодня наступил тот период, когда я могу принести больше неудобств тем журналистам, с которыми я когда-то работал, потому что просто многим сейчас удобно так жить. Они не хотят ничего менять. Особенно это касается редакторов. Часть журналистов смирилась, но часть остается щелкунчиками. Положи им в рот орех, они так его расколют и не важно, кто им его положил. 

Разве мы не видим, как безнравственность творится даже среди ведущих средств массовой информации. Я имею в виду ведущие оппозиционные газеты, я не говорю о правительственных газетах, которые просто мертвые. Если их насильно не подписывать, они не будут проданы больше 500 экземпляров. Посмотрите, что творится на отечественном телевидении, которое является основным источником информации для населения страны! Попробуй там что-то изменить! В свое время мы пытались это сделать, но ничего не получилось. Все изменения отодвигают, потому что это не выгодно ни властям, ни даже журналистам, которые там работают, так как они получили устраивающую их стабильность и не хотят ничего менять. Ведь любое изменение или реформа – это определенная опасность. А тут сидишь на рабочем месте, тебе платят, делаешь левой ногой эту работу и все! Это развитие или изменение может быть опасным для многих. Представьте себе, что  если в Азербайджане будет реальная конкуренция в журналистке, сколько газет у нас останется? Разве останутся 30 газет, которые каждый год от правительства получают 120 тысяч? Я вас уверяю, что 25 из них закроется. Вот почему они не хотят изменений и почему им не выгодно работать с нашими журналистскими организациями. 

- Вряд ли. Когда мы говорим, что Зардаби заложил основы азербайджанской печати, то мы часто не задумываемся, а чем он в итоге закончил? Той же разочарованностью. Жизнь движется по спирали. То, что было 140 лет назад, повторяется. Сегодняшние проблемы по сути это те же проблемы, с которыми Зардаби в свое время столкнулся. Нехватка средств, газеты не покупают, отсутствие интереса,  власти и политики чинят препятствия,  технические возможности и т.д. Одним словом, независимо от времени, проблемы остаются теми же. Если закрыть ему глаза, чтобы он не видел построенные высотки, то Зардаби бы подумал, что эти 140 лет не прошли. 

Опишу ситуацию, которая сегодня творится  во многих сферах. У нас, к большому сожалению, вкладывается в технику, в строительство зданий и дорог, в ИКТ-развитие, одним словом, вкладывается во все, кроме человека.  У нас лучшее медицинское оборудование в медицинских центрах, которые построены в азербайджанских районах, но у нас нет квалифицированных врачей, которые бы там работали. В наших школах на каждого ученика приходится чуть ли не по два компьютера, но посмотрите, в каком состоянии находятся учителя и обучение, если ГКПС заявляет, что более 50% детей получают двойки. Телевизионная техника наших каналов не уступает ни одной американской телекомпании, но посмотрите, где качество нашего телевидения, если само руководство аппарата президента через каждый год пишет, что дальше уже некуда, это ужас! В эфире мы видим и ругань, и некачественные кадры и т.д., а оборудование и техника у нас отличная. Поэтому сегодня мы руководствуемся принципом, что нужно вкладывать в железо, камень, но никак не в человека.